название: любовь и жизнь
автор: Heppy BOOM Deydara
бета: нет
персонажи: почти все Акацуки
пейринг: Сасори/Дейдара, Кисаме/Дейдара
жанр: романтика, яой, возможно немного юмора.
рейтинг: G
размещение: только с этой шапкой, и только если вам захочется размещать этот бред пьяного
.
состояние: завершон
дисклаймер: Масаси Кисимото
от автора: если против хеппи энда - пишите, исправим. если хотите хентай - пишите, добавлю.
предупреждение: писалось долго, не зависимо от присудствия музы. так что один отрывочек может быть не очень интересным (но только один и очень коротенький).
саммари: POV Сасори и Дейдары.
- Данна, ну хватит уже тут сидеть!!! Пойдёмте к Пейну, там уже все собрались! Скор без нас начнут! – я был готов канючить сколько угодно, лишь бы он согласился. Как никогда хотелось вытащить эту деревяшку из его мастерской.
- сколько можно повторять: меня не интересуют эти глупые игры! А ты мне надоел до потери пульса! – фраза, которая должна была прозвучать гневно и раздражённо, прозвучала холодно и равнодушно. Как всегда. Ну почему он никогда не выражает свои эмоции!?
- ну, пульса у вас и так нет, вы ведь всего лишь марионетка, да! – слова сами слетели с языка. Ксо, мне крышка!!!
Сасори наконец-то обернулся, и кривая усмешка заиграла на его губах при виде страха, промелькнувшего в моих глазах. Я испуганно попятился к стене, что ещё больше развеселило моего Данну.
- да. Ты прав. Я всего лишь марионетка. Хоть и с душой… - Он опять отвернулся и принялся за новую марионетку, которую, кстати, делает уже почти неделю. На него непохоже, ведь обычно за день он делает по 2-3 куклы…
Мои брови поползли вверх. Я удивлённо уставился в спину Сасори. Затем внимательно осмотрел себя: руки-ноги на месте, голова, вроде, тоже… как? Я назвал его жалкой марионеткой и до сих пор живой!? И целый!?
- всего лишь твоя марионетка … - холодно и спокойно. Сасори но Данна в своём репертуаре.
Нет, Дана, вы не правы. Это я ваша марионетка. Я никогда вас не ослушаюсь. Я всегда, слышите, всегда буду вас любить!!! Нет, не слышите. И никогда не услышите. Потому что мне жить ещё не надоело, а в мазахисты я не нанимался, да! Но, раз уж вы сегодня такой добрый, я не упущу шанса вытащить вас из этой пыльной, душной комнаты.
- ну Данна! Хоть один разочек! Ну ради меня! – продолжил я своё нытьё. – ну вы можете не играть, просто выйдете из вашей мастерской хоть на минуту! Как вас от этих марионеток ещё не тошнит!? – меня передёрнуло. ох, как я ненавижу эти палки! Как можно так поступать со мной!? Вы же эти брёвна любите больше, чем меня! Вы смотрите на меня с угрозой (ну хотя бы смотрите). Да, Данна, я ревную. И как мне не ревновать – вы со своими куклами носитесь, а мне заявляете, что я вас раздражаю. Так не честно, да!
Прогоняю остатки страха и смотрю на вас с решимостью. Не позволю вашим марионеткам забрать вас у меня. Нет, не так. Не позволю вашим марионеткам забрать моё место в вашем сердце, вот!
Вздыхаете. Смотрите на часы.
- ты прав, Дейдара. Хватить тут сидеть, пойду спать.
Ели сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть: я прекрасно знаю, что ему не нужно спать. Он просто хочет от меня отмазаться.
Бросаю последний злобный взгляд на Хируко и выхожу за дверь. Грустно вздыхаю и шепчу:
- спокойной ночи, Данна… - этих слов он уже не слышал.
Хех. Не конец-то я от него отделался. Нет, он мне не надоел. И даже напротив. Просто я больше не мог сдерживать себя. Так и хотелось провести рукой по струящимся золотым волосам, коснуться манящих алых губок, увидеть румянец на белых, фарфоровых щёчках. Никогда у меня не будет такой марионетки. Такой прекрасной, такой живой. Да, именно живой. Сейчас я в первый раз жалею о том, что не могу чувствовать. Сейчас я хочу почувствовать лишь одно – тебя, Дейдара. Я лежу и думаю о тебе. Почему-то в голове вертится твоя фраза «Ну Данна! Хоть один разочек! Ну ради меня!!!». Это «ради меня» отдаётся эхом и тупой болью в моём когда-то пустом сердце. Ради тебя я пойду куда угодно – хоть к Кисаме в гости! Только скажи. Если ты так хочешь, я пойду с тобой завтра к Пейну. И даже приму участие в игре. Если ты хочешь, разумеется.
Сегодня я ни разу не зашёл к Сасори. Я на него обиделся. Нельзя меня выгонять, так не честно, да!
Сейчас я сижу на кровати и реву. Больше я к Пейну не пойду. Я без Данны вообще никуда не пойду.
Скрипнула дверь. В комнату вошёл Кисаме.
- хватит реветь, Дей. Всё равно твой Данна никуда не пойдёт. Вставай, пошли играть!
- иди в жопу, селёдка тухлая! Я никуда без Данны не пойду, и насрать мне на ваши глупые игры! – выдавил я сквозь слёзы.
- а вот за это ты мне ответишь. – заявил карась. Я слышал, как он подходит ко мне. Он схватил меня за волосы, заставляя поднять голову вверх. Не выпуская, моих волос, проводит языком по моей шее и прикусывает мочку уха.
- ну что, извинишься за селёдку?
Я в ответ лишь сдавленно всхлипываю.
- ну нет, так нет, - снова ухмыляется рыбина, - значит, будешь наказан.
Он рывком перевернул меня на спину, он сел на меня верхом. Левой рукой удерживая мои запястья, правой он принялся расстёгивать на мне плащ. Понимая, ЧТО сейчас будет, я заорал, как резаный. Хоть бы Данна услышал… хотя, даже если он услышит, он всё равно не придёт. Ему на меня наплевать.
Нет! Не наплевать! Дверь распахнулась и в комнату влетел… догадайтесь с трёх раз, кто. Сасори но Данна собственной персоны!
Ну что, Дейдара, не ожидал, что я приду? Вышвырнув Кисаме за дверь, я смотрю на тебя. Весь зарёванный, тебе идёт это испуганное, грустное выражение. Ловлю себя на том, что снова не могу оторвать от тебя взгляда. Никто не смеет причинять тебе боль. И даже я.
- ну, чего разлёгся? Ты идёшь, или нет?
- к-куда? - ты явно удивлён. Совсем не соображаешь…
- как куда, к Пейну! Так ты идёшь? – повторил я.
- к-конечно иду! – вскакиваешь и торопливо застёгиваешь плащ.
Мы идём по коридору. Я прячу от тебя улыбку: ты сказал, что без меня никуда не пойдёшь. Я понимаю, что это лишь потому, что ты боишься Кисаме, но всё равно приятно, что ты тоже во мне нуждаешься.
Пришли. Все уже собрались, но игру не начали. Наверно, тебя ждали. Усевшись вокруг бутылки, стали решать, чья очередь её крутить. (да, преступники ранга S по вечерам собираются в кружок и играют в бутылочку на желание!)
Кисаме крутанул бутылку из-под саке, и, по закону подлости, горлышко указало на тебя! Эта рыбина злобно сверкает глазами. Ты испуганно отползаешь назад, распахнув свои бездонные, чистые, как небо в безоблачный день, глаза.
Нет. Ты моя марионетка. Только моя. Правой рукой прижимаю тебя к себе. Ты тут же прижимаешься ко мне, зажмурившись. Тонкие пальцы впились в складки моего плаща. Поднимаю левую руку и выпускаю из неё иглы. Злобно смотрю на Кисаме. Думаю, он всё понял: угрожающий блеск в его глазах пропал и он явно задумался.
- выпей ящик саке! – наконец сказал карась.
убираю с тебя руку. ты отстраняешься. мне показалось, или в твоих глазах промелькнуло сожаление?
Все в капле: если ты после двух бутылок алкоголя на ногах не стоишь, то что будет после ящика!?
- ну вот, - надулся Итачи, - Дей напьётся и уснёт, а без него играть не интересно…
- предлагаю ультиматум! – заявила Конан. – Дейдара выполнит это желание в конце игры.
Все соглашаются. Никому не хочется тебя терять. Теперь я понял, почему. Ты загадываешь ТАКИЕ желания, что действительно становится весело. Даже я улыбаюсь. Думаю, другие Акацки тоже хотят над тобой поиздеваться, но после того, как я показал Кисаме свои «когти», никто не смеет.
Ну вот и конец игры. Тебя посылают за саке. Ты, на пути к выходу, «случайно» проводишь рукой по моему плечу.
Хех. Вот я иду в подвал за саке. Ели сдерживаюсь, чтобы не заржать: никто не знает, что я, решив напакостить Хидану, заменил весь саке яблочным соком. И вот теперь это сыграет мне на руку, останется только притвориться пьяным…
Притащил саке. Хидан облизывается. Открыл коробку. У Хидана текут слюнки. Вытащил бутылку. Хидан матерится во всё горло. Открыл пробку. Хидан замахнулся на меня своей косой. Приложился к горлышку. Какузу, который уже не может смотреть на то, как я бесцельно выбухаю весь саке (который, между прочим, стоит денег), уводит ревущего Хидана из комнаты.
Так, одна бутылка позади. Делаем глаза «в кучу». Вторая бутылка опустошена. Распластавшись на полу, делаю вид, что не могу пошевелиться.
- ну, и кто в него будет теперь саке вливать? – усмехнулся Пейн.
- я.
Я чуть не «протрезвел», но вовремя опомнился. Возле меня присел мой Данна. Он стал осторожно вливать меня оставшийся «саке». После последней бутылки я «уснул». Судя по звукам, народ начал расходиться. Я почувствовал, как меня кто-то взял на руки и понёс по коридору. Ксо, опять Кисаме! Щас я ему задам!!! Уже готовый сложить печати, я незаметно приоткрыл один глаз. Желание устраивать «БУМ!» резко исчезло. Это вы, Данна… я снова закрыл глаза и улыбнулся. Улыбаться можно, ведь люди во сне улыбаются…
Я бережно уложил эту спящую красавицу на кровать и сел рядом. Положив его голову к себе на колени, я принялся перебирать мягкие, золотые волосы. Ты улыбаешься. Интересно, что тебе снится? Уж точно не я… провожу рукой по нежной, бархатной щеке. На твоё лицо тут же выступает румянец. Даже во сне ты умеешь смущаться. Снова ловлю себя на том, что откровенно любуюсь тобой. Во сне ты бормочешь:
- Данна… люблю…
Я испуганно отдёргиваю руку. Ты открываешь глаза и громко, с придыханием говоришь:
- Данна… люблю вас!
Прижимаешься ко мне. Я в шоке. Это какой-то сон. Но я ведь не умею спать, ровно как и любить. Поднимаешь голову с моих колен, но вместо этого садишься на меня и обвиваешь мою шею руками. Прижимаю тебя к себе. Стараюсь вложить в эти объятья всю нежность и любовь, что я питаю к тебе.
- Дейдара… - всё, что могу сказать…
Любовь и ненависть.
Радость и горе.
Жизнь и смерть.
От одного до другого огромное расстояние, которое можно преодолеть в одно мгновенье.