Название: Одно на двоих
Автор: Kuroi-sama
Бета: Microsoft Word
Фэндом: Наруто
Персонажи: аниме и манги «Наруто»
Пейринг: Итачи/Конан
Рейтинг: NC-17
Жанр: романтика с примесью легкого ангста
Размер: НЕмаленький мини
Статус: закончено
Предупреждения: просто история, где переплетаются неясные желания и их последствия, полное ООС героев (куда же без него), POV Конан выделен курсивом в «»; простым курсивом выделены события, происходившие до момента, непосредственно описываемого в фике.
Дисклаймер: персонажи и мир Кисимото Масаси
От автора: не знаю почему, но уж очень мне запал в голову такой пейринг; кому не нравится – прошу извинить.

«Разве я могла когда-нибудь представить, что такое может быть? Неужели все это и вправду происходит? Может быть, я все-таки сплю? Наверное, поэтому так не хочется просыпаться. Все это так неправильно и нелогично… но даже если и так, я все равно хочу насладиться этим безумием еще чуть-чуть. Я ведь не прошу чего-то невозможного, просто побыть в этом сладком обмане еще немного…»

Конан стремительно зашла в комнату и захлопнула дверь. Девушка оперлась на нее спиной и прижала руку к груди. Сердце билось в бешеном ритме, словно пытаясь вырваться из грудной клетки, щеки слегка горели. Уже вечер. Ждать осталось недолго.
Тяжелый черный плащ с вышитыми на нем красными облаками прилип к спине и дарил телу неприятную тяжесть. Оторвавшись от двери, Конан сняла его и бросила на спинку стула. Духота, пробравшаяся сюда с улицы, только усиливала недовольство обычно спокойной девушки. Спокойной всегда и везде. Но только не сегодня, только не поздним вечером. Именно в эти часы, когда солнце уже практически терялось за горизонтом, Конан, поклоняющаяся своему одиночеству, с каким-то детским трепетом ждала спасения от него. И с каждой секундой ожидание становилось все невыносимее.
Полутемная небольшая комната, уже такая родная, вся насквозь пропитана томительным ожиданием. Девушке кажется, что еще несколько секунд, и она не выдержит, сорвется и выбежит отсюда, лишь бы спастись от этого изнуряющего душу чувства. Она готова открыть дверь, готова покинуть спальню. Но все же терпеливо стоит на месте, бездумно уставившись в стену и считая удары своего сердца, словно определяя по ним оставшееся время.
Она вздрагивает, тепло разливается по ее телу, хотя до того как дверь тихо скрипнет, впуская в комнату долгожданного гостя, остается еще несколько мгновений.
Тихий стук закрывающейся двери и легкий шорох длинного плаща, точно такого же как и у самой Конан. Сильные руки опустились на ее плечи, и девушка почувствовала, как теплое тело прижалось к ее спине. Конан прикрыла глаза и доверчиво откинула голову на плечо мужчины. Тот едва заметно улыбнулся и прикоснулся губами к белоснежной шее девушки. Горячие губы, тепло рук и безграничная нежность – разве могла Конан предполагать, что этот человек способен подарить ей все это? Разве могла она думать, что будет с радостью дарить ему то же самое в ответ?

- Конан, хватит уже сидеть здесь в одиночку. Выходи на кухню, все уже собрались к обеду.
Синеволосая девушка обернулась и посмотрела на говорившего. Пейн стоял в дверном проеме и испытующе смотрел на напарницу.
- Случилось что-то интересное, Нагато? Обычно мы редко обедаем вместе.
Лидер склонил рыжеволосую голову:
- Да, случилось.
- Мне обязательно присутствовать?
- Да.
- Хорошо, я приду через несколько минут, - спокойно ответила девушка и вернулась к своему занятию.
Пейн недовольно посмотрел на бумажный листок в ее руках, но ничего не сказал и вышел из комнаты.
Конан согнула лист, еще раз, еще… Словно по волшебству из простого белоснежного листа появился красивый цветок, похожий на тот, что был вплетен в прическу девушки. Конан задумчиво смотрела на оригами.
«Нагато, ты уже давно от меня отдалился, отняв единственных друзей в моей жизни – Яхико и себя самого. Ты рядом, но все же далек. Время жестоко. Все, что у меня осталось – это листы бумаги, заменяющие теперь мне друзей. И одиночество. Смешно, но я полюбила его и теперь не представляю себя другой. Наверное, потому что слишком привыкла к нему с детства».
Девушка открыла ящик стола, весь забитый бумажными цветами и положила новый цветок туда же. Задвинув ящик обратно, девушка встала и направилась к двери.
На кухне уже действительно все собрались и что-то бурно обсуждали, стоя в центре комнаты. Девушка остановилась в паре метров от соратников. Хидан обернулся и, заметив ее, помахал рукой:
- Конан-сан, посмотри-ка, у нас пополнение!
Пополнение? Теперь понятно, почему Пейн соизволил позвать ее. Смотреть на новичка Конан было совсем неинтересно, но из вежливости девушка двинулась вперед. Молодой парень стоял рядом с Пейном и спокойно разглядывал окружающих. Девушка удивленно вскинула брови, узнав наконец этого человека. Конан слегка скривила губы, впрочем, всего лишь на короткое мгновение. Пейн ее не предупреждал насчет этого. Перед нею стоял отпрыск великого клана, убивший семью.
Учиха Итачи.

Учиха Итачи. Убийца, предатель, опасный преступник.
«Впрочем, все в нашей организации далеко не ангелы», - улыбнулась Конан, подставляя горящие губы для поцелуя, который незамедлительно последовал.
Сладкие, словно тягучий мед, его губы ласкают ее. Конан приподнимается на носочки и целует его за ухом, вызывая у Итачи судорожный вздох. Плащи уже давно лежат у ног любовников, сброшенные и забытые в порыве страсти. Руки Учихи бродят по хрупкому женственному телу, лаская все нежные места, заставляя Конан легонько постанывать сквозь поцелуи и, изгибаясь в спине, прижиматься к его груди.
Сколько ночей подряд продолжается это безумие? И он, и она уже перестали считать. Сейчас это неважно. Ничего не важно. Только руки, лихорадочно скользящие по коже, только губы, жадно целующие тело - только это имеет сейчас значение, и ничего больше.
Задыхаясь от восторга, она снова притягивает его голову ближе и в упоении целует такие теплые, такие родные ей губы. В затуманенном страстью сознании Конан неясно вспыхивает вопрос: правильно ли то, что они делают? Но тут же эта мысль исчезает в граде поцелуев, которые Итачи обрушивает на ее лицо. Нос, щеки, лоб, - все пылает от меток, которые он оставляет своими горячими губами. Девушка закрывает глаза и откидывает голову, позволяя нежному языку выписывать причудливые узоры на своей шее. Твердо стоять на ногах уже нет сил, но она не боится упасть, ведь он удержит ее, Конан это знает. Еще один полный страсти поцелуй. Хаюми обхватывает лицо Учихи руками, чтобы еще продолжить это слияние губ. Его же руки лихорадочно теребят тонкую ткань футболки, пытаясь снять с девушки это досадное препятствие. Наконец у Итачи это получается – футболка падает на пол у их ног, а оголенные плечи и живот девушки обдает прохладным воздухом.
Она в свою очередь тянется руками к краю сетчатой футболки Итачи, чтобы помочь и ему избавиться от одежды. Оба слишком спешат, словно не успевают куда-то. Пальцы не хотят слушаться даже самых простых команд, руки дрожат. И все-таки вскоре вся одежда оказывается на ковре, они, уже совершенно обнаженные, прижимаются друг к другу.
«Мы куда-то идем, или ты несешь меня? Впрочем, какая разница…»
Спина Конан касается холодных шелковых простыней, и от резко контраста холода постели и горячего тела Итачи, ее кожа покрывается тысячью мурашек. Крепкий, словно высасывающий душу поцелуй, от которого уже невыносимо болят губы. Девушка приоткрывает глаза – лицо любовника исчезло из поля зрения, но тело все еще продолжает согревать ее. Почувствовав, как уже твердый сосок погружается во влажное тепло мужского рта, Конан громко выдыхает и выгибается навстречу Итачи. Он же издает удовлетворенный звук и лишь сильнее сжимает ее округлые бедра, не отрывая головы от груди. Она обезоружена, она вся в его власти, и с радостью признает это. Пальцы зарываются в темные локоны Учихи, девушка тянет его голову наверх, чтобы подарить ему еще один поцелуй. Руки…его руки повсюду – не осталось ни одного миллиметра кожи, который он не приласкал бы. Пытаясь не остаться в долгу, Конан неловко гладит его спину, целует шею и плечи. Итачи прикрывает глаза и часто и тяжело дышит.
«Ты ведь тоже чувствуешь как это прекрасно, любимый?»
Мужчина и женщина борются, пытаясь выхватить инициативу и доставить друг другу как можно больше удовольствия.
Ее руки снова запутались в его уже влажных волосах. Итачи целует ее живот, заставляя Конан извиваться на уже и без того скомканных простынях.
«Зачем ты так мучаешь меня?»

«Еще один осенний вечер. Холодный ветер продувает насквозь, словно пытается вырвать душу из тела. Снова вечер и снова любимое одиночество».
Конан стояла под большим раскидистым деревом, растущим у небольшого озерца. Их укрытие на данный период было совсем недалеко отсюда. Только что она вернулась с миссии, где в очередной раз была посланницей «Бога». Скучно. Наверное, она просто слишком устала от всего этого. Единственное, что держало ее в Акацуках – старая дружба с Пейном. Да и эта связь уже давно стала слабой. Так что же мешало ей просто взять и пойти сейчас куда-нибудь, не оглядываясь, не вспоминая?
Чувство, что она здесь уже не одна, заставило девушку прервать мысли и обернуться. Справа в паре метров от нее, прислонившись к дереву, стоял Итачи. Мужчина смотрел на спокойные воды озера, в глазах его застыли задумчивость и печаль. Или Конан это только показалось? Ведь сумерки уже окутали все вокруг и исказили привычный мир.
Было довольно глупо стоять вот так, в полной тишине, ощущая присутствие чужого человека. Да, Учиха Итачи был именно чужим для Конан. С тех пор, как он пришел в организацию, прошел уже не один год. И за все это время Конан общалась с ним всего несколько раз, да и то старалась как можно быстрее закончить беседу.
Однако сейчас ей не хотелось покидать это место, несмотря на то, что ее уединение было разрушено.
- Странно, вы никуда не убегаете, Конан-сан, - спокойный голос Учихи разрезал тишину, словно острое лезвие куная. – Обычно вы не выдерживаете в моем обществе и пары минут.
- Не только в вашем, я вообще предпочитаю побыть одна, - не оборачиваясь, ответила Конан.
- Я заметил, - усмехнулся Учиха, разглядывая напряженную спину девушки и любуясь ее изящной фигурой.
Конан ощущала на себе его взгляд, прожигающий даже без Шарингана, и чувствовала себя крайне неудобно. Нужно уйти в комнату, она итак слишком долго тут простояла.
Девушка развернулась и пошла в сторону логова. Но тут же Итачи ловко схватил ее за руку и легонько развернул. Не ожидавшая подобных действий с его стороны, Конан послушно остановилась и удивленно заглянула в красивое спокойное лицо.
- Снова бежите. Соскучились по обществу бумажных друзей? – насмешливо поинтересовался Итачи.
В голубых глазах девушки появился огонек возмущения, что необыкновенно порадовало Учиху.
- Я не бегу, я иду в свою комнату. К тому же, вас, Итачи-сан, это совсем не касается, - тон вышел надменным, но так даже лучше, решила девушка.
- Смотрите Конан-сан, не упускайте общение с людьми. К тому же, если столько времени будете проводить со своими поделками, то и сами окончательно превратитесь в оригами.
Эта фраза, сказанная снисходительным тоном, окончательно вывела девушку из себя. Она вырвалась из хватки Итачи и решительно зашагала в логово, слишком явственно ощущая на себе его довольный взгляд.

Хаюми вздрагивает и замирает, когда чувствует пальцы Итачи на внутренней стороне бедра. Итачи поднимает голову и завораживающим взглядом смотрит прямо в ее глаза. Только сейчас, под этим нежным взором, Конан окончательно понимает, что лежит под Учихой совершенно голая, беззащитная под его взглядом и руками. Щеки вспыхивают от подобного бесстыдства и великолепия.
Не отрывая взгляда от его лица, девушка в нерешительности разводит длинные красивые ноги. При первом прикосновении его пальцев Конан готова выпрыгнуть из кровати и убежать в душ, чтобы хоть немного охладиться. Но она знает, что Итачи не даст ей этого сделать. Длинные и холодные, его пальцы начинают теребить маленькую набухшую почку и волна наслаждения захватывает девушку, заставляя судорожно вцепиться руками в простынь и тихонько стонать в такт движениям руки Учихи. Это невыносимо, невыносимо сладко! Уже совершенно не осознавая, что делает, Конан сама помогает мужчине, бесстыдно трясь о его руку промежностью. Сквозь неловкие стоны и всхлипы она шепчет заветное имя.
Внезапный поцелуй обжигает сухие губы, руками Итачи надавливаешь девушке на бедра, приказывая развести ноги еще шире. Конан охотно подчиняется и обхватывает мокрые плечи Учихи руками. Он удобнее устраивается у нее между ног и едва ощутимо проводит пальцами по ее лицу. От этого легко прикосновения Конан открывает глаза и смотрит на Учиху. Слегка кивает в знак согласия и еще крепче сжимает его плечи, предвкушая неземное наслаждение.

Ранее утро. Кухня. Стол, усеянный фигурками оригами и еще пока гладкой бумагой. Да, сегодня Конан пришла сюда. Практически все Акацуки были на заданиях, так что вряд ли кто-то будет сюда заглядывать, тем более в такой ранний час. А ей сегодня просто необходимо было выйти из комнаты, впервые в жизни ей было сложно тяжело там находиться.
Конан подхватила еще один листок и принялась вплетать его, словно тонкую нить, в сложную фигуру. Наверное, если бы она не была так увлечена этим занятием, то заметила, что на пороге уже несколько минут стоит мужчина и наблюдает за ней. Наконец он оторвался от созерцания и прошел к столу. Конан подняла голову, чтоб осведомиться, кто сел напротив нее, помешав тем самым увлекательному занятию.
Руки ее невольно дернулись. Девушка сдавленно прошипела и посмотрела на правую руку – острый край бумаги порезал тонкую кожу, на подушечке безымянного пальца выступила ярко-красная капелька.
Итачи протянул руку и аккуратно, почти нежно, обхватил пальцами запястье девушки. Конан заворожено смотрит, как он подхватывает эту капельку мизинцем, подносит его ко рту и слизывает, пробуя на вкус. Ей все это кажется таким пугающим и нереальным, и она невольно замирает в ожидании его дальнейших действий.
Черные, словно оникс, глаза встречаются с ее взглядом.
- Соленая. Настоящая, - совершенно спокойно произнес Учиха, но в его голосе чувствовалась тихая насмешка. – А я уж думал, что и кровь у тебя бумажная.
Конан резко выдернула руку из плена Итачи и спрятала ее под стол. В местах, где ее кожа соприкасалась с кожей Учихи, засели ледяные иглы – словно запястье обвивали не теплые пальцы, а ядовитая гадюка.
- Итачи… -сан, вы слишком много себе позволяете, - отрезала девушка.
Мужчина склонил голову набок, предварительно подперев ее рукой, и устремил свой безразличный взгляд куда-то поверх ее правого плеча.
- Возможно, - задумчиво ответил он.
«Чертов ублюдок!» - подумала Конан – «Скорее бы уже кто-нибудь вернулся с миссии, или хотя бы Кисаме вышел из своей комнаты».
Ей совсем не хотелось сидеть тут наедине с Итачи. Если бы кроме него хоть кто-то был в комнате, она еще смогла бы терпеть, но вот так – в полной тишине, сидя прямо напротив него… Нет, не то чтобы он вызывал отвращение, ненависть, непонятные чувства, просто… она не могла выносить общество Итачи Учихи.
Конан опустила голову и принялась разглядывать дубовую столешницу. Уже давно девушка не чувствовала себя так неуютно, как в эти минуты. Единственным желанием было уйти в свою комнату и запереться там ото всех, вернутся к своему полному, такому любимому и спокойному, одиночеству.
Итачи взял одно из законченных оригами, изображающее не то птицу, не то демона, и принялся крутить его в руке, изучая со всех сторон. Фигура была такая же хрупкая и воздушная, как девушка, сидящая напротив него. Итачи резко сжал пальцы и белоснежная фигурка с тихим хрустом, заставившим Конан испуганно вскинуть голову, смялась. Учиха разжал пальцы и безнадежно смятый комок упал на стол. Конан безучастно смотрела на свое погибшее творение.
Мужчина встал и направился к выходу.
Когда он уже подходил к дверному проему, Конан, так и не отрывая взгляда от испорченного оригами, едва слышно спросила:
- Чего ты хочешь?
Ответ последовал незамедлительно:
- Поддаться безумию.

Легкое движение бедер и Итачи входит в нее. Девушка жмурит глаза от восторга и издает громкий протяжный стон. Учиха успокаивающе что-то шепчет ей на ухо, но Конан ничего не понимает, все ее сознание сосредоточилось на том месте, где он проникает в нее. Резкий толчок и Итачи тоже издает стон наслаждения. Легкая чувство дискомфорта проходит почти мгновенно, Конан расслабленно выдыхает и откидывает голову на подушку.
«Мы одно целое, Учиха Итачи, я и ты».
Новый толчок и Конан снова напрягается, содрогаясь от странного приятного чувства. Итачи поднимается на локтях и начинает ритмично двигаться, входя все глубже. В голову Конан неожиданно приходит мысль, что еще несколько месяцев назад она и представить себе не могла, что это так… прекрасно. Снова нарастающее возбуждение, снова ее тихие стоны. Только на этот раз вперемешку с его. Рывки становятся все сильнее, темп убыстряется. Господи, это сумасшествие! Она обхватывает Учиху ногами и еще крепче обнимает его, впиваясь ногтями в спину. Итачи в ответ тихонько рычит и еще сильнее начинает двигаться в ней. Стоны Хаюми переходят в тихие всхлипывания и лихорадочное бормотание: «Пожалуйста, пожалуйста…»
«Пожалуйста, пусть ты всегда будешь со мной!»
Последний рывок, Итачи до упора входит в нее и запрокидывает голову в экстазе. Дикое первобытное чувство наслаждения рождается там, где сливаются их тела, и обрушивается на Конан, словно лавина. Девушка прогибает спину и издает сдавленный стон. На несколько секунд все вокруг перестает существовать, остается лишь невиданное удовольствие. С трудом любовники приходят в себя. Итачи все еще в ней, его голова покоится рядом с головой Конан. Его горячее дыхание щекочет ей шею.
Итачи приподнимает голову и едва различимо шепчет девушке мне на ухо:
«Спасибо».
Конан счастливо улыбается, пряча лицо на груди Итачи, и думает:
«Спасибо за все».

Тусклый свет факелов освещает коридор убежища очень плохо. Лопатки Конан вдавлены в твердые каменные стены и немного ноют, но девушка не замечает этого. Она то ли испуганно, то ли восхищенно смотрит в бездонные глаза с длинными, изящно изогнутыми ресницами и тонет в их огне.
Страх… он есть, все же небольшой, совсем крохотный. Но и он в скором времени испарится.
Две фигуры в полутемном коридоре у стены, стоящие практически в обнимку. В любой момент в коридор может кто-нибудь выйти и увидеть эту картину, но так даже интереснее и более волнующе.
Конан разглядывает необыкновенно красивое лицо Итачи, ставшее уже таким дорогим, хотя она до сих пор не желает в этом признаваться. Неужели она так быстро, уже сейчас сдалась и предала свое одиночество? Или она предала его еще в тот осенний вечер, забыв его под деревом? А может быть, когда впервые поймала взгляд черных, как оникс, глаз? Сейчас уже неинтересно вспоминать причины.
Итачи склоняет голову и властно целует Конан, словно приказывая девушке подчиниться. И впервые в жизни она подчиняется. Разум кипит от возмущения, а сердце наполняется… счастьем? Но, все это так неправильно.
Конан отрывается от сладких губ и тихо спрашивает:
- Почему?
- Потому что я хочу этого.
- Но почему же я подчиняюсь? – она мучительно вглядывается в лицо Итачи, словно пытаясь найти там ответ.
- Потому что это наше безумие, - шепчет он ей на ухо. – Одно на двоих…
 
Сделать бесплатный сайт с uCoz